Я не причём: всё так само вышло
из тишины комнат, из пыли книжной
(вот видишь, глаза - от неё - до сих пор слезятся).
Знаю, что чудом. И знаю - что не по праву.
[ - Намело.. Несколько лет не помню,
чтобы так искрилась земля и белел воздух
(помню, однажды я ждал зимы, но она
слишком поздно пришла: январе. Или в апреле?).
Дворник сдался и курит, лопату сложив, через ноздри
дым выпуская - в хлопья]
Прости. Если бы знал, что тебя встречу,
я постарался бы что-то сберечь - в подарок;
а так - всего и осталось: лишь комья пара
на выдохе (немного тепла) и немного речи
(устной и письменной). Наверное, этого мало..
[Ты говоришь: «Полчетвёртого. Город множит
молчание; под окном - золотистый сумрак -
в технике ветвей-фонарей - чернильный рисунок
набросал на снегу (вот и не видно прохожих:
идти по нему - не рискуют). Я так умею тоже»]
Тикает что-то. Мне даже почти не страшно.
Мне кажется: я оживаю - в штрихах - на бумаге.
Смотри, будто в мутном стекле или в ярком тумане,
в этих штрихах - как бы блики по ним пляшут -
ты проступаешь.
